8 октября православные отметили день памяти преподобного Сергия Радонежского. Его имя известно каждому жителю нашей страны. Оно на слуху даже у тех, кто далёк от веры. Иеромонах Русской церкви, великий подвижник Земли русской, он много сделал для духовного развития народа. Его называют ангелом-хранителем России.

Боярское происхождение

Родители Сергия имели боярское происхождение. Они жили в Ростовском княжестве. Их имение располагалось на берегу реки Ишни. Отец – Кирилл, чистокровный русский боярин. О происхождении матери ничего не известно. Есть предположения, что предки Марии – простые русские люди.

Несмотря на своё происхождение и финансовое положение, Кирилл и Мария выбрали жизнь не в городе, а в селе. Они много всего умели, много работали. Были очень набожными людьми: соблюдали все церковные правила, молились, посещали храм, помогали нуждающимся и привечали странников.

В молитвах с детства

У Кирилла и Марии было 4 детей, при рождении Сергий получил имя Варфоломей. Существует много преданий о его детстве. В житии описан случай, когда беременная Варфоломеем Мария пришла в церковь, а он 3 раза вскрикнул в утробе. Мальчик не брал грудь по средам и пятницам, а также, когда его мать употребляла в пищу мясо.

Когда Варфоломей немного подрос, он не горел желанием участвовать в играх и баловстве. Соблюдал строгий пост, из-за чего нередко возникали разногласия с матерью. Мальчик любил тишину и уже тогда проводил много времени за молитвой.

Когда будущему иеромонаху исполнилось 7 лет он начал обучаться грамоте, однако учился довольно скверно. При этом его братья, наоборот, делали успехи.

Мать и отец часто ругали Сергия за то, что ему не удавалось ничему научиться. Мальчик ничего не мог поделать, однако продолжал упорно стремиться получить образование.

Сергий Радонежский подолгу пребывал в молитвах, в которых просил Всевышнего обучиться грамоте и обрести мудрость.

Если верить преданию, однажды юноше было дано видение, в котором он увидел некоего старца в чёрном балахоне. Незнакомец пообещал, что с сегодняшнего дня он научится не только писать и читать, но и превзойдёт в знаниях своих братьев.

В результате всё так и случилось, по крайней мере, так говорит легенда.

С того времени, Радонежский без труда изучал любые книги, включая Священное Писание. С каждым годом он всё больше увлекался традиционными учениями церкви.

Когда Варфоломею исполнилось 12, он попросил у родителей благословление на монашество. Правда, они не дали согласия, просили дождаться их смерти.

Сергий не свернул с выбранного пути и посвятил свою жизнь, приняв монашество, Богу и Руси, явив миру множество чудес.

Дал благословение на Куликовскую битву

Долгое время никто из русских князей не решался дать отпор монголо-татарскому игу.

Летом 1380 г. по Руси ходили слухи, что Мамай собрал огромное войско. В него, помимо самих «татар» – в русских летописях так именовали половцев и приведённых монголом Батыем разноязычных кочевников Азии, входили отряды наёмников-генуэзцев и полки покорённых Мамаем народов Северного Кавказа. Это было поистине нашествие «двунадесяти языков». Обещал его поддержать и великий князь литовский Ягайло.

К середине августа в Коломну под знамёна великого князя Дмитрия Донского съехалось столько воинов, сколько не удавалось собрать его отцу и деду. Но противник был многочисленнее и сильнее. У князя оставалась одна надежда – на ополченцев. Между тем князь сильно их притеснял и знал, что они его не любили. Даже если бы ему удалось силой собрать крестьян и московский посадский люд и погнать с вилами-косами-топорами навстречу Мамаю, то земледельцы, гончары, кузнецы и кожевники попросту бы разбежались: они не верили, что в случае поражения князь их не предаст. Не верили они и московским духовным иерархам, устроившим церковную смуту в борьбе за пост митрополита.

Князь решился поехать к Сергию, ибо здешний люд верил только этому старцу–игумену. Народу он был дорог и близок: противник монастырского землевладения, монах счёл неполезным для своего монастыря владеть землёй и крестьянами. Не принял украшенный дорогими камнями золотой наперсный крест из рук митрополита Алексия, сказав, что с юности не был «златоносцем», а под старость и вовсе не хотел бы им стать. И дважды твёрдо отказывался от его предложений стать епископом, а затем митрополитом. Объяснял просто: «выше моея меры».

Великий князь долго исповедовался Сергию в грехах и в нынешних своих намерениях. И честно признался, что ему нужно не просто благословение, а какие-то зримые свидетельства того, что великий старец признал борьбу с Мамаем священной войной.

Последнее было особо важно, ибо благодаря «сарафанному радио» вся Русь знала, что, миря и удерживая князей от междоусобицы и раздоров с татарами, Сергий убеждал: лучше уважить, лучше откупиться золотом и лишний раз поклониться, чем жертвовать жизнями подданных.

Что же ответил преподобный?

– Иди, господин, небоязненно: Господь поможет тебе против безбожных, победишь врагов своих, – изрёк Сергий, осенив князя крестом. – Подобает тебе заботиться о стаде, порученном Богом, и выступить против безбожных.

Подвиг игумена

Сергий всю ночь совещался с несколькими сподвижниками. Утром князь понял, какой подвиг самопожертвования совершил любимый народом старец. Игумен решился на прямое нарушение церковных законов. Четвёртый Вселенский собор в Халкидоне постановил: монах не должен вступать в военную службу. Нарушитель отлучался от церкви. Сергий же дал князю небывалое «зримое свидетельство» своего благословения – двух иноков монастыря. Митрополичий боярин Андрей Ослябя и монах–богатырь Александр Пересвет – люди известные. Оба были облачены в «шлем спасения» – островерхий кукуль с вышитым крестом. Игумен постриг их в великую схиму, а она символизирует доспех, в котором монах выходит на бой с дьяволом. Увидев их, каждый сразу догадается, кто послал их с княжеским войском на пролитие крови. Принцип иноческого послушания перекладывал грех на плечи игумена, без чьего благословения иноки не могли покинуть монастырь. Сергий рисковал тем, чем более всего дорожил – собственным спасением души.

Участие русских монахов в битве представляло такую аномалию, что церковные книжники опустили этот момент. Хотя, когда схима Пересвета сыграла свою роль – его в ней почти три недели перед битвой народ всюду видел рядом с князем, богатырь в день битвы переоделся в пожалованные Дмитрием злачёные доспехи. И в летописном перечне погибших воин был назван просто по имени, без слова «чернец».

Из-за подобных противоречий сегодня те, кого возмущает празднование памяти преподобного, пытаются лишить Сергия Радонежского чувства патриотизма и представить нашу живую историю, неотрывную от православия, просто выдумкой варварского народа или «клятых москалей». Ибо великий князь стал национальным героем Дмитрием Донским, а Москва – центром, вокруг которого началось собирание русских земель, в том числе и на развалинах Киевской Руси.