Евгений Абрамович Баратынский (19.02/ 02.03.1800 – 29.06/ 11.07.1844) – один из самых значительных русских поэтов пушкинской плеяды. Его поэзия и сегодня поражает нас глубиной мысли, волнует очарованием поэтического слова. «Баратынский принадлежит к числу отличных наших поэтов. Он у нас оригинален, ибо мыслит по-своему, между тем чувствует сильно и глубоко», – писал А.С. Пушкин.
«Мой дар убог, и голос мой негромок, но я живу, и на земле моё кому-нибудь любезно бытие: его найдёт далёкий мой потомок в моих стихах… И, как нашёл я друга в поколенье, читателя найду в потомстве я»,
– искренне верил Евгений Баратынский.
И вера поэта сбылась: звезда его поэзии, когда-то затерявшаяся между другими светилами, вновь сияет на поэтическом небосводе. Ещё до введения в школьные программы имя Баратынского впервые прозвучало для школьников в замечательном фильме «Доживём до понедельника», вышедшем на экраны нашей страны в 1968 г.
В одном из эпизодов картины уставший, расстроенный учитель истории в исполнении Вячеслава Тихонова, встретившись в пустом актовом зале с учительницей литературы, она же завуч, на её вопрос о причине его подавленного настроения отвечает строкой из стихотворения Баратынского «Признание»: «…Не властны мы в самих себе. И, в молодые наши леты, даём поспешные обеты, смешные, может быть, всевидящей судьбе», и добавляет: «Как просто сказано, как спокойно и навсегда». А завуч, не сумевшая отгадать имя автора, раздражённо говорит: «Никто не обязан помнить всех второстепенных поэтов», на что герой Тихонова замечает: «Баратынского уже перевели в первостепенные».
Нет, никак нельзя назвать второстепенным этого яркого представителя Золотого века русской литературы. Романтик, проницательный лирик, самобытный мыслитель, художник-философ, Евгений Баратынский сумел обрести в стихах «лица необщее выраженье». Даже такие маститые поэты Серебряного века, как Валерий Брюсов, Александр Блок, а в XX веке Иосиф Бродский, считали Баратынского своим духовным предтечей.
Однако восхождение на литературный олимп будущего гения элегий было далеко не безоблачно.
«Через страданье – к счастью»
«Поверь, мой милый друг, страданье нужно нам: не испытав его, нельзя понять и счастья…» – писал Баратынский. О каком же страданье мог говорить юноша в свои «младые леты»? Ведь восход его жизни был прекрасным.
Евгений родился 2 марта 1800 г. в знатной дворянской семье. Его отец, Абрам Андреевич, генерал-лейтенант, участник нескольких войн, состоял в свите императора Павла I, а мать, Александра Фёдоровна, выпускница Смольного института благородных девиц, была фрейлиной жены императора – Марии Фёдоровны.
После убийства царя семья Баратынских переехала из Петербурга в своё родовое имение Мара Тамбовской губернии, где и прошло раннее детство Евгения. Будущее своего сына родители связывали только с военной службой. Не изменилось это решение и после смерти отца, который скоропостижно скончался в 43 года.
После получения блестящего домашнего образования мать отправила 12-летнего мальчика в Петербургский пажеский корпус – престижное учебное заведение, готовившее сыновей знатных дворян к военной службе и достижению высоких офицерских чинов.
К тому времени Евгений в совершенстве владел двумя иностранными языками – французским, итальянским (его домашний воспитатель был итальянец) и отличался хорошими познаниями в истории, литературе, математике. Вскоре он овладел и немецким языком, а в письмах матери писал о своём желании посвятить себя военно-морской службе. Но этим радужным планам не суждено было сбыться.
В пажеском корпусе царили такие строгие порядки: за малейшую провинность пажи жестоко наказывались розгами. В знак протеста против этих унизительных наказаний юные дворяне организовали тайное «Общество мстителей», в которое вошёл и Евгений Баратынский и которое стало досаждать разными проделками начальникам и преподавателям.
Несмотря на то, что экзекуции ещё больше ужесточились, «мстителей» это не остановило. Они умудрились похитить из сейфа одного из начальников 500 рублей (по тем временам баснословные деньги) и его золотую табакерку. Ключ от сейфа им дал однокашник – сын этого же начальника.
Во время расследования всю вину на себя взял Евгений Баратынский, никого не выдав. И он немедленно был исключён из корпуса с «волчьим билетом», который гласил: «…впредь ни на какую службу – ни гражданскую, ни военную – не принимать! Разве только в рядовые солдаты».
Это злоключение сильно подействовало на 16-летнего юношу, он настолько мучительно переживал случившееся, что в ту пору, как признавался позднее, «сто раз был готов лишить себя жизни».
А своей матери Евгений писал: «Любезная маменька! Я не знаю, как изъяснить вам всё, что я теперь чувствую. Могу ли надеяться когда-нибудь получить прощение в проступке, который я сделал. Не столько меня трогает наказание, которое я получил, как мысль, что причинил столько вам горести…».
Почти 3 года он проведёт в добровольном изгнании в смоленском имении своего дяди-помещика. Здесь-то и откроется его уникальный дар – дар поэта элегий (лирическое стихотворение, проникнутое грустью), о которых Пушкин восторженно отзовётся: «Элегии Баратынского – прелесть и чудо! После него не стану печатать своих элегий». А в 1819 г. поэт уйдёт служить рядовым, и после шести лет безупречной солдатской службы ему присвоят низший офицерский чин прапорщика. Через год, в январе 1826 г., он уйдёт в отставку и всецело посвятит себя поэтическому творчеству.
«В стихах возвышенный и в сердце благородный»
Как верно эти слова характеризуют самого Евгения Баратынского, сказанные им когда-то о его друге. «Никто более Баратынского не вложил чувства в свои мысли и более вкуса в свои чувства. Они в нём неразделимы», – писал Пушкин.
А объединив многочисленные отзывы известных литераторов того времени, мы прочтём: «Неизъяснимая прелесть отражалась в произведениях Баратынского. Какое поэтическое богатство, какие блистательные картины, какая гибкость и сладкозвучие в языке! В его творчестве нельзя не признать силы гения, где чистый, благородный слог и блеск языка доведены до высшего совершенства, где всё наполнено магией искреннего чувства. Баратынский ясен, жив и глубок. Игривое и важное, глубокое и лёгкое, истинное и воображаемое – всё он постигнул и выразил».
И до чего же замечательно проявилось это в любовной элегической лирике поэта, искренней, пронзительной, проникновенной, а также в его поэмах «Эда», «Бал», «Пиры», «Наложница». Вот только несколько примеров:
Нет, обманула вас молва,
По-прежнему дышу я вами,
И надо мной свои права
Вы не утратили с годами.
Другим курил я фимиам,
Но вас носил в святыне сердца;
Молился новым образам,
Но с беспокойством староверца.
(«Уверение»).
Не бойся едких осуждений,
Но упоительных похвал:
Не раз в чаду их мощный гений
Сном расслабленья засыпал.
(«К***»).
Себе звезду избрал ли ты?..
Не лучезарнейшую всех
Своею назови.
Ту назови своей звездой,
Что с думою глядит,
И взору шлёт ответный взор,
И с нежностью горит.
(«Звезда»).
Не искушай меня без нужды
Возвратом нежности твоей:
Разочарованному чужды
Все обольщенья прежних дней!
Уж я не верю увереньям,
Уж я не верую в любовь,
И не могу предаться вновь
Раз изменившим сновиденьям!
Слепой тоски моей не множь,
Не заводи о прежнем слова
И, друг заботливый, больного
В его дремоте не тревожь!
Я сплю, мне сладко усыпленье;
Забудь бывалые мечты:
В душе моей одно волненье,
а не любовь пробудишь ты.
(«Разуверение» – элегия и романс-шедевр на музыку Михаила Глинки, названный по первой строке произведения).
Знаете ли вы, что…
Евгений Баратынский и в семейной жизни проявил себя благородным, любящим мужем и заботливым отцом большого семейства. Он женился в июне 1826 г. на дочери генерал-майора Льва Энгельгардта.
Софья не слыла красавицей, но была умна, имела тонкий вкус и впоследствии помогала мужу готовить его стихи к изданию, переписывая их красивым каллиграфическим почерком.
Образ своей жены Евгений раскрыл в стихотворении «Она»: «Еcть что-то в ней, что красоты прекрасней, что говорит не с чувствами – с душой; есть что-то в ней над сердцем самовластней земной любви и прелести земной…».
У них родилось девять детей – трое сыновей и шесть дочерей. Стремясь к всестороннему их развитию, поэт отправился в июне 1844 г. с женой и тремя детьми в заграничное путешествие.
Но, когда семья остановилась в Неаполе, Евгений Баратынский скоропостижно скончался от инсульта 11 июля 1844 г.
Похоронен он в Петербурге, на Тихвинском кладбище.
Память о поэте незабвенна, она – в его жемчужинах-элегиях, в воспоминаниях современников. Великий Пушкин на века запечатлел образ Баратынского – «певца «Пиров» и грусти томной» – в романе «Евгений Онегин».
А Иван Сергеевич Тургенев был убеждён: «Баратынский – один из лучших и благороднейших деятелей лучшей эпохи нашей литературы».
Источники:
- Баратынский Е. А. Избранное. Стихи и поэмы. «Феникс», Р-Д, 1997.
- Летопись жизни и творчества Е. А. Баратынского. «НЛО», М., 1998.
Галина Логунова, ведущая рубрики «Дар слова», заслуженный учитель РФ.
Добавить комментарий