“Папа пришел домой пьяный и начал вместе с мамой пить еще вино. Мама выпила совсем немножко, а папа выпил все остальное. А потом я взял у своей маленькой сестрички повязку, которую носят на голове, и стал ее растягивать руками. Папа за это ударил меня в живот и стал тянуть за волосы, а потом начал меня душить. Я заплакал, а мама начала кричать на папу. Он тогда ее ударил по щеке, а потом отобрал у нее телефон, чтобы она не вызвала милицию. И папа послал маму в магазин за вином. А когда она ушла, папа стал меня спрашивать, люблю ли я свою сестру. Я сказал, что люблю, но папа стал обзывать меня “матными” словами и опять ударил кулаком в живот.
Когда мама пришла из магазина, я сидел и плакал. А папа выпил еще вина и уже лег спать. Я стал жаловаться маме, что мне очень больно, и спрашивал, почему папа меня не любит и все время бьет. Тогда мама взяла на кухне топор, которым рубят мясо…”

Так девятилетний Максим (все имена изменены) описывает случившуюся в их семье трагедию. Поясню, что Людмила, мать Максима, как принято говорить, сошлась с его отчимом Виталием четыре года назад. Начали жить вместе, у Людмилы родилась дочка – ей сейчас полтора года. Жизнь, однако, не сложилась с самого начала. Виталий постоянно выпивал, менял место работы. К тому же, в пьяном виде давал волю рукам, избивая свою “гражданскую жену” по всякому надуманному поводу. Однажды, когда жена не смогла быстро найти пластиковую банковскую карту, швырнул ее на деревянную детскую кроватку так, что та переломилась. Людмила тогда получила перелом ключицы.
Но всякий раз потом Виталий просил у жены прощения, и Людмила верила ему. До следующей пьянки, когда все повторялось снова. Как объяснит она, терпела издевательства из-за того, что имела на руках двоих малых детей и была полностью материально зависима от мужа. Так или иначе – каждый волен выбирать свою судьбу, в том числе и рамки дозволенного в семейных отношениях. Но приняв подобный образ жизни, Людмила по сути предопределила все дальнейшее. Терпение, даже женское, не беспредельно. Как впоследствии Людмила расскажет следователю, в тот несчастный день, когда сынишка попробовал “растянуть” повязку, которой сестричке подбирали волосы, отчим стал его этой же повязкой душить. Девятилетний Максим, у которого и без того были воспалены лимфоузлы, закричал от страха и от боли. Мать кинулась оттаскивать сожителя от ребенка, но получила удар в лицо. После этого Виталий отобрал у нее мобильный телефон, по которому хотела позвонить в милицию, и, бросив ей в лицо пятидесятирублевую купюру, приказал бежать в магазин и купить еще вина.
Когда женщина вернулась, сожитель уже спал на диване, а сынишка рыдал и спрашивал Людмилу, почему папа его не любит и все время бьет. Сказанное сыном и его красная, распухшая шея, скажет после Людмила следователю, “вызвали такую сильную жалость к ребенку, что я взяла топорик для рубки мяса, подбежала к спящему Виталию и ударила его топориком по голове. Из раны хлынула кровь, Виталий проснулся. Я сказала ему, что это с ним случилось, когда он ходил в магазин за вином. Он поверил мне. А я положила ему на рану мокрое полотенце и вызвала “скорую помощь”.
Потом Людмила сопроводила своего сожителя в больницу, где ему сделали операцию. Там же она сказала подошедшему милиционеру, будто бы травму ее сожителю причинили неизвестные люди, когда тот ходил в магазин. После этого женщина поехала домой, где ее снова встретили сотрудники милиции. Обмирая от страха, Людмила повторила придуманную ею историю. Но уже спустя несколько минут, ненавидя саму себя и плача от жалости к Виталию, сказала всю правду.
Как рассказал Алексей Александрович Абрамов, следователь Ейского межрайонного следственного отдела СУ следственного комитета при прокуратуре РФ по Краснодарскому краю, осознав весь ужас своего поступка, женщина в нем искренне раскаялась и всячески помогала следствию. Согласно статье 105 “Убийство” Уголовного кодекса Российской Федерации за покушение на убийство ей грозит от 6 до 15 лет лишения свободы. Смягчить наказание может лишь заключение психиатрической экспертизы в случае, если будет установлено, что обвиняемая находилась в состоянии аффекта. Сейчас Людмила – под подпиской о невыезде и ждет суда. Все это, увы, закономерный итог терпения и всепрощения, стирающих напрочь границы самоуважения и обрекающих на страдания не только саму женщину, но и ее детей.
Татьяна ШЕКЕРА.