Николай Фёдорович Коростылёв прошёл, что называется, огонь, воду и медные трубы. Достаточно бросить взгляд на его пиджак с наградами: два ордена Красной Звезды, две медали «За отвагу», ордена Славы третьей степени, Отечественной войны первой степени.
Хвастаться Николай Фёдорович не любит. Поэтому на вопрос любопытного, за что получил награды, отговаривается незнанием: командирам виднее было. На фронт он попал в шестнадцать лет. В 1941 году под Харьковом население рыло окопы. Там и приметили артиллеристы бойкого парнишку. Одели в обмундирование, и, уходя, забрали с собой.
«Бедовый парень», как называли Коростылёва, скоро стал наводчиком орудия. Перед самой войной окончил он художественное училище. И верный глаз профессионального живописца никогда парня не подводил – стрелял ли он из винтовки или орудия. Много раз ходил в разведку. Увиденное очень точно потом наносил на карту, отчего Коростылёва отправляли за линию фронта часто, порой даже в одиночку.
Командиры любили и уважали бесстрашного юного солдата. Да так, что даже украденный однажды у зазевавшихся обозников аккордеон сошёл с рук. А без музыки Коростылёв никак не мог – она сопровождала его всю войну.
В сражении на Курской дуге было несладко. В первый день «небо смешалось с землёю». Бомбёжки, разрывы, грохот, дым, огонь… Через сутки боя Коростылёв очнулся в воронке. Поднялся, огляделся, а вокруг, куда ни кинь глаз, застыли танки, танки, танки… Наши, немецкие. Вокруг – погибшие танкисты и пехотинцы.
Война закончилась для него в Польше зимой сорок пятого. Пять человек пошли в разведку. В лесу разделились. Когда вернулись к своим, обнаружили, что одного товарища потеряли. А у того – двое детей. Последний факт стал решающим в том, что Николай Коростылёв, ослушавшись командира, отправился в тот лес опять. На его окраине, в пятидесяти метрах от какого-то домика, нашёл товарища, истекающего кровью, тяжелораненого. Нагнулся поднимать, и тут из окна прогремел выстрел. Пуля пробила голову пониже макушки и вышла под правым глазом.
Раненый солдат дошёл до своих и… вынес на себе товарища. Вслед за ним отправился в медсанбат, затем в госпиталь, где и получил за свой подвиг звезду «Славы».
После войны Николай Фёдорович долго служил в системе МВД. Два года охранял завод в Красноярске, где в то время делали первую советскую атомную бомбу. Сейчас все стены в его доме увешаны собственными картинами. Особенно много портретов: жена, сыновья, внучки. А при каждом удобном случае ветеран раздвигает меха аккордеона (не того, добытого с приключениями) и чистым, сильным голосом поёт фронтовые песни. «Синий платочек», к примеру.
