Солидный дядька держит в руках старые, сильно потёртые семейные фотографии. На одной из них в окружении семейства сидит очень старый казак с короткой, но густой бородой. На другой – зрелый мужчина с не менее мощной растительностью на лице. Сам Иван Иванович Кононенко, рассказывая о деде с отцом, часто поглаживает свои пышные «будённовские» усы.

Годы советского пресса на саму память о казачестве не прошли даром. В семье Кононенко, к примеру, почти никогда не говорили о старом времени. Постоянный самоконтроль даже с самими собой, чтобы не обмолвиться ненароком ни в каком случайном разговоре. Ошибка могла дорого стоить. Поэтому известно лишь, что терский казак Павел Андреевич Кононенко родился в 1847 году. «Само имя «Андрей» почти наверняка указывает на казачье происхождение. Любили его казаки»,– говорит рассказчик.

Даже из того малого, что известно о Павле Андреевиче, на ум приходит сравнение с дубом: крепким, раскидистым, долголетним деревом. Пять дочерей от первого брака, столько же – от второго. И один сын. Где-то воевал, был ранен в ногу. Служил кучером у какого-то атамана. Затем переехал на Кубань. Прожил сто три года. Эта семья вообще славится долгожителями. Одна из дочерей того терского казака прожила сто лет, другая – сто пять. Сам Иван Иванович, председатель совета стариков Широчанского хуторского казачьего общества, уже отсчитывает восьмой десяток, но на свои годы никак не выглядит. Дедушкой его назвать язык не поворачивается.

Видно, на роду написано мужчинам семьи Кононенко служить. Двое дядек Ивана Ивановича (сводные братья, оба Григории) погибли в знаменитой конной атаке под станицей Кущёвской в августе 1942 года. Его отец отвоевал с немцами, а затем ещё несколько лет «зачищал» леса Западной Украины от бандеровцев: внедрялся в отряды и наводил на них советские части. Сам Иван Иванович, отслужив в армии, остался на сверхсрочную, затем двадцать лет служил в милиции. Семнадцать из них был старшиной ейского отдела. С гордостью говорит, что пережил шестерых начальников и с честью ушёл на пенсию. А когда началось возрождение казачества, одним из первых записался… «Да не в казаки,– машет рукой Иван Кононенко.– Я казаком всегда был!»

Сейчас он вспоминает, как в его детстве на кубанских хуторах среди детворы существовало чёткое разделение на казачат и… «кацапят». А знаменитый на хуторе Неёловском дед Корсун, если не поздороваешься при встрече или заметит мальца курящим, не поленится пройти полтора километра, чтобы пожаловаться батьке. И тогда сорванца дома ждала порка. А ещё мать рассказывала, как в военные годы записывались в казачьи части: «Иной и на коня еле садится, а за Россию идёт». В общем, несмотря на крайние репрессии, казачий дух властям задушить так и не удалось.

Сейчас вахмистр Иван Кононенко с любовью оглаживает подаренную на семидесятилетие шашку с надписью: «Без дела не вынимать. Без славы не вкладывать». «Того, что было, уже не вернуть,– считает он.– В Гражданскую воевали кто за белых, кто за красных. Одни – по зову сердца, другие – как судьба заведёт. Сейчас главное – восстановить основные принципы казачества: любовь к Отчизне, почитание старших. И в таком духе воспитывать своих детей».