«Я в Батайске. Уезжаем в Чернобыль». Короткие строчки, написанные на трамвайном талоне – первая весточка от мужа за почти двое суток после его внезапного отъезда. Бросив всё, молодая жена вместе с мамой рванула в Батайск, и ещё успела обнять мужа перед опасной командировкой.

Последние пять лет Анатолий и Валентина Лядовые живут в Ейске. Она отсюда родом. На этот раз приехала за мужем, который давно мечтал перебраться к морю. А тогда, почти тридцать лет назад, он после армии приехал из кубанской станицы в Ростов-на-Дону, где училась и потом осталась работать Валентина. После свадьбы они жили на девятом этаже общежития подшипникового завода. Анатолий отслужил в стройбате и «на гражданке» стал строителем.

«В два часа ночи позвонили в дверь,– рассказывает Анатолий Петрович.– На пороге – люди в форме. Сказали собрать самое необходимое и спускаться вниз». «Я выглянула в окно,– продолжает уже Валентина Васильевна,– а внизу стоят автобусы, куда собирают парней и мужчин со всего общежития. Я тогда подумала: как на войну».

Эту параллель она проведёт ещё не раз. Ни в ту ночь, ни на следующий день она не узнала, куда отправили мужа. А он при первой же возможности (остановились остудить тормозные колодки на «УАЗике», который вёз «добровольцев» на железнодорожный вокзал в Батайск) попытался связаться с женой. Один из мобилизованных дозвонился домой, и жена успела приехать с другого конца города. Привезла мужу продукты, одежду и взяла у Анатолия записку для Валентины. «Стоим на дороге, всё, на чём можно было нацарапать записку – использованный трамвайный талон, завалявшийся в кармане брюк»,– объясняет Анатолий. Валентина Васильевна до сих пор жалеет, что тогда не сохранила это «письмо» на память.

В Батайск она успела. «Вокзал, вагоны, прямо на рельсах буржуйки и кругом мужчины в военной форме. Полное ощущение, что провожают на фронт»,– говорит Валентина. Даже на вокзале они всё ещё не знали, куда увозят ростовчан. «Не знали о пункте назначения и в поезде,– рассказывает Анатолий Петрович.– Паспорта и военные билеты у нас отобрали, хотя мы бы и так никуда не сбежали – воспитание не позволяло. Когда подъезжали к месту назначения в Белоруссии, пыль летела в окна, мы ею дышали вовсю. Потом узнали, что она была насыщена радиацией». Вместе с другими земляками Анатолий попал в белорусский посёлок Хойники. Там ему пригодились армейские курсы связистов: направили в роту связи. Связисты прокладывали через лес телефонные кабели, которые порой ночью уносили местные жители, оставшиеся в зоне отчуждения.

В роте у Анатолия появилась возможность звонить жене. Вахтёр общежития с первого этажа бегала на девятый и звала Валентину на переговоры. Как-то муж рассказал девушке, что его не должны были забирать на работы по ликвидации, так как у них ещё нет детей. Валентина пошла к военкому с ходатайством, чтобы мужа отозвали обратно. Но Анатолий вернулся домой только в середине июля. Дети в их семье так и не родились.

«Мы и в связи работали, и выезжали на зачистку верхнего слоя грунта в город Брагин,– продолжает Анатолий Петрович.– Потом замеряли дозиметром почву: уровень радиации оказался ещё больше, чем на поверхности. А вот рыба, которую ловили в речке, была «чистая».

До сих пор Анатолий помнит, как его поразила бедность белорусских деревушек: вместо домов какие-то землянки, покосившиеся магазины. «И тоску помню от незнания, что дальше? – говорит он.– Слухи ходили, что нас не сменят, оставят в зоне для опытов. Неделю после этого не выходили на работу, требовали смены». И их сменили. Домой Анатолий вернулся с «багажом» болезней. Ему дали инвалидность по общему заболеванию. И Почётную грамоту «За проявленные мужество и отвагу при ликвидации последствий аварии». Понятие «чернобылец», выплаты, льготы появились позже. Не все этого дождались. Оставшиеся продолжают жить. Кому позволяет здоровье – работают и ведут бизнес, другие стараются не опускать руки и находят себя в хлопотах по дому, хозяйству.

В Ейск Анатолий Лядовой привёз «Книгу Памяти», которую ростовское общество чернобыльцев подготовило к 25-й годовщине аварии на Чернобыльской АЭС.Анатолий Петрович перелистывает страницы, рассказывает о тех, с кем был на ликвидации, о тех, кого уже нет. Подобную книгу готовит и ейская организация. Общение с теми, кто был «в зоне», участникам ликвидации необходимо как воздух. Воспоминаниями они часто возвращаются во времена юности, которой не смогли распорядиться по-своему. «Знаете, тогда мы не выбирали. Нам выпало такое испытание,– говорит Анатолий Лядовой.– А племяннику моему «досталась» война в Чечне. Он вернулся, продолжает служить по контракту. Я горжусь его мужеством. Надеюсь, и мы прошли свой Чернобыль не зря».