Татьяна ШЕКЕРА.
Двухлетняя Катенька маленькими шажками гуляет по больничному коридору за ручку с мамой. «Мы сегодня даже на улицу выходили, цветочки нюхали», – похвалилась мама. Три недели, как девочке сделали сложнейшую операцию – трепанацию черепа. Везти в Краснодар не рискнули – ребёнок был нетранспортабельным. Четыре дня в реанимации. Потом ежедневные перевязки, капельницы. Половина тела оставалась парализованной. «Нужно время», – успокаивал заведующий отделением травматологии Сергей Николаевич Кузнецов.
Как рассказала мама девочки, они приехали в отпуск, в гости к бабушке. Взрослые на минуту отвернулись, а ребёнок решил выглянуть в окно второго этажа. Рама оказалась не защёлкнутой… Что испытывает женщина? Эта мысль не оставляет, потому что прошлым летом из того же окна выпала трёхлетняя сестричка Кати. Только, видно, родилась в сорочке – отделалась синяками. И вот… Без комментариев, как говорят сейчас. «Наша задача – спасти», – говорит Сергей Николаевич Кузнецов. «Спасибо ему, спасибо!» – только и твердит молодая мама. Это он оперировал Катеньку. Скоро нас обещают выписать и направить на лечение в Краснодар».
Можно порадоваться тому, что по программе модернизации здравоохранения в отделении делают ремонт. Получен современный операционный стол. Есть, сказали мне, все медицинские препараты. Вот только кадров – тех, которые решают всё, – катастрофически не хватает. Сегодня в травмпункте заступил на суточное дежурство травматолог–ортопед Андрей Тян. Потом с 8 утра ещё полдня он в кабинете вторичного приёма вместе с травматологом-ортопедом Сергеем Митюриным. На отдых – только вечер, и снова – на полтора суток. Примерно в таком же режиме работает травматолог–ортопед Олег Сидоров.
В промежутках между приёмом пациентов вникаю в тонкости профессии. «Наверно, видите не нас, а наши кости?» Смеётся: «Вначале я смотрю на снимок, потом – на пациента». А зря, хочу заметить: работа травматолога небезопасна. Случалось, пациенты в подпитии за горло медсестру хватали, огнетушитель в ход пускали и кулаками размахивали.
Подъезжает «скорая». Из машины на носилках «выгружают» пациента. Задержанному полицией вдруг стало «очень плохо». Но здесь мужчина оживляется, присаживается на скамеечку «воздухом подышать». И… внезапно испаряется. За моё вечернее «дежурство» дважды возвращался, мягко говоря, не очень трезвый парень. В первый раз привёл приятеля – в драке вывихнули руку. Через несколько часов явился сам. Охает. Рентген показывает перелом ребра – драку, видимо, продолжили. Зовут дежурного хирурга – у пациента ещё и живот болит. «Потерпи, сейчас тебя обезболят», – склоняется над каталкой заботливая прокуренная подруга.
А этого привела мама. Он упал, ударил руку. Доктор Тян рассматривает снимок – перелом предплечья. Пациента обезболивают. Отправляют в гипсовальный кабинет: «Две недели, и срастётся». Мальчик уже улыбается, мама расстроена. Вроде пострадавших больше нет. В минуту передышки Тян звонит в роддом: «Как там наша пациентка с переломом голени?» И уже сестре: «Слышишь? Всё нормально. Родила!» И бежит в отделение травматологии проведать бабушку, поступившую в прошлое дежурство после ДТП. Такие травмы – самые тяжёлые. Хирурги называют их сочетанными: переломы, повреждение внутренних органов, сотрясение мозга. Пострадавшие на дорогах поступают каждый день.
Пытаюсь разговорить медсестру Елену Кимлач. Не слишком получается. Узнаю, что молодого ортопеда-травматолога Андрея Тяна пригласили в ЕЦРБ из Ростова, где учился и работал год. Здесь жильё снимает. «Много работает?» – спрашиваю Елену. «Он не работает, он здесь живёт», – грустно шутит «ветеран травмпункта».
Сорок лет – стаж травматолога у Галины Александровны Литвиновой. Столько же у дежурной медсестры Людмилы Митрофановны Уваровой. Тридцать лет в травматологии операционная сестра Светлана Букина… «Что их держит на такой работе?» «Я больше нигде работать не смогу», – ответила одна из медсестёр. То, что «вариантов» для профессионала быть не может, думаю, доказывать не нужно. Потому они работают. Мечтают о новом негатоскопе для просмотра снимков (этому уже лет тридцать). О новых бестеневых лампах для перевязочной (из восьми горят только три). И о компьютерах – чтобы не только в приёмном покое, но и в травмпункте была своя электронная база и можно было просмотреть историю болезни. А ещё мечтают о хорошем современном гипсе, который не «разнашивается» и не такой тяжёлый. Летом в кабинете вторичного приёма не помешал бы кондиционер (здесь его недавно поставил спонсор).
Лето мы привыкли вспоминать как время отдыха. Травматологи – как время «пиковых» нагрузок. Случается, при норме 22 пациента в травмпункте только с «острой травмой» принимают 100 за смену. «Тяжёлых» направляют в реанимацию или «поднимают» в травматологическое отделение.
Поступает много детей с ушибами и переломами, с разрывом связок и порезами. Проводят отпуск не на пляже, а на больничной койке. Прошу Андрея Тяна дать совет: что делать, чтобы наше с ним знакомство статьёй в газете ограничилось? «Переходить дорогу осмотрительно и уж, конечно, сняв наушники и капюшоны. Не прыгать с крыш и… табуреток. Быть осторожным в ванной – это зона риска. А если что – не раскисать, а строго выполнять рекомендации. Как это делал семидесятилетний пациент, который пять месяцев назад был доставлен в травмпункт с переломом шейки бедра. А теперь ходит, опираясь на палочку».
