Наталия ЩЕЛУПАНОВА.
Я застала то время, когда советские колхозы не просто процветали как предприятия, а были ещё и социальным фундаментом села. Строили школы, больницы, дома культуры, жильё для врачей, учителей. Мало того, за собственный счёт содержали коммунальное хозяйство всей территории, на которой работали. А слово «банкротство» можно было услышать разве что в кино, да и то, если фильм был снят про буржуазный загнивающий Запад. Теперь пришли иные времена.
Хорошо помню, тогда ещё училась в школе, финальную историю одного из колхозов-миллионеров Ейского района. Слава гремела о его руководителе, работниках и успехах не только на Кубани, а по всей стране. И не только как об успешном предприятии. Станица благодаря этому колхозу, что называется, была «дом – полная чаша». Полный цикл производства: консервный завод, маслобойня, мельница, цеха – мясной, молочный, крупяной и т.д. Да что там говорить, даже кирпичный завод построили, чтобы селянин за тридевять земель не ездил за материалом, если вдруг решит дом построить. Специалистов (и не только аграриев, а и докторов, учителей) предприятие приглашало из разных регионов, жильём обеспечивало. Словом, всё для комфортного проживания населения. А потом народ, опьянённый перестройкой, в одночасье взял и изгнал председателя, мол, выберем нового, ещё лучше заживём. И зажили. В течение нескольких лет с хозяйством произошли непонятные колхозникам метаморфозы. Кредиты на развитие брали, а производство закрывалось, скот – под нож, сад – под топор, работников – под сокращение. Обанкротившееся вскоре предприятие быстро купили пришлые инвесторы. От мощного производства осталась только земля, на которой, кроме пшеницы, кукурузы и подсолнечника, больше ничего не сеют. Для большинства колхозов нашего района эта ситуация оказалась как под копирку, некоторых банкротили не по одному разу. Пайщики попрозорливее забрали свои наделы и отдали местным фермерам. «Они свои, никуда с родной земли не убегут. Хоть какая-то гарантия», – недавно сказал мне один станичник. А остальные, поверившие в обещания новых хозяев, живут как на вулкане, то арендную плату чуть ли не с вилами выбивают с арендаторов, то пишут во все инстанции жалобы, боясь, что землю отберут за долги предприятия.
Почему советские колхозы никогда не становились финансово несостоятельными? И что изменилось спустя десятилетия? Земля стала другой, специалистов стало меньше или техника подводит, семена не такие, удобрения дорогие?! Конечно же, нет, скорее, наоборот. Так почему у фермерских хозяйств получается эффективно работать, а у предприятий, где рулят пришлые инвесторы, всё с точностью до наоборот? Создаётся впечатление, что предприятие банкротят умышленно для того, чтобы иметь возможность скупить за копейки имущество. А вот люди их совершенно не интересуют, только если в качестве дешёвой рабсилы. Долго ли крестьяне будут терпеть к себе подобное отношение? Недавно перечитывала дневник Ивана Бунина «Окаянные дни». Метко сказал о сущности нашего народа один из героев: «Мы как деревяшка. Хошь руби дубину, а хошь – икону». Да, мы такие – то покорность и смирение, то русский бунт, бессмысленный и беспощадный, то добровольное отшельничество и молитвы. А надо всего-навсего понять, что нет у нас другого пути,как начать строить и восстанавливать, бороться за свои права. Иначе мы действительно перестанем быть хозяевами своей земли.
