В 60-70-е годы по радио и телевидению часто звучала музыкальная политическая агитка, в которой раз пять в припеве повторялись слова «Куба далеко… Куба – рядом». Циничные люди, работавшие в советском агитпропе, очевидно, страдали шизофренией. Похоже, традиции в прошлом не остались. Наблюдение за нынешней финансовой ситуацией и тем, как ее освещают популярные СМИ, способно привести к такому же раздвоению личности.
На центральных каналах принципиально не употребляют слова «кризис», «катастрофа», «паника», когда говорят о России. Если звучит «кризис», то непременно в сочетании с прилагательным «мировой» или уточняющими определениями места – «на зарубежных фондовых рынках».

По данным агентства «Медиалогия», изучающего состояние российской прессы, «Первый канал» за месяц, с 9 сентября по 9 октября, выпустил 46 сюжетов, посвященных ситуации в экономике. В новостях самого популярного канала страны кризис называется «спадом», обрушение акций – «негативными тенденциями». Самым красочным описанием стал сюжет на ТВЦ, в котором новости с биржевых площадок описали яркими, сочными и карикатурными мазками – «тучи над биржами наливаются тушью». Создавалось ощущение, что кризис далеко и нам он не грозит. Ну, обесценятся акции, принадлежащие олигархам, разорятся американские инвесторы, а для нас кризис не ближе, чем Куба советскому радиослушателю.

На днях знакомый алкоголик, добывающий средства на свой порок теневой добычей цветных металлов… Прошу прощения – насмотревшись выпусков новостей, сам начал выражаться витиевато. Итак, нехороший человек, ворующий алюминий, чтобы было что пропить, бродил в центре города в непривычно трезвом и злом состоянии. На мой вопрос: «Что испортило настроение?» – он ответил: «Мировой кризис».

Видимо, сомнения «как нехватка ликвидности и сокращение штатов в инвестиционных компаниях могут сказаться на деклассированном провинциальном элементе?» слишком явно отразились на моем лице. Алкоголик пояснил, что «люминий в мире падает, производства останавливаются, экспорт снижается, и скупщик снизил цены почти вдвое за месяц». Так мировой кризис оказался ближе, чем я думал.

Проблемы металлургических рынков влияют на Ейск сильнее, чем кажется, если смотреть только телевидение. Менеджер припортовой фирмы, который занимался оформлением экспорта грузов, сказал, что Магнитка сокращает производство, останавливает линии и сокращает штаты. Им эту новость сообщил шеф сразу, как только она появилась на лентах информационных агентств. А после обсуждения проблем и перспектив Магнитогорского металлургического комбината директор конторы неожиданно с мягкой улыбкой спросил у подчиненных, где же они через пару месяцев работать будут? Мой знакомый менеджер все еще надеется, что это шутка, потому что, кроме оформления грузов, он пока ничего не умеет. Но уже подумывает, какую бы специальность приобрести, «на всякий случай».

По странному стечению обстоятельств, в день, когда я узнал о проблемах Магнитки, по центральным каналам сообщили об остановке производства и сокращении штатов на предприятиях чешского автопрома. Песня про далекую и близкую Кубу вспоминалась все отчетливее.

В начале октября ведущие теленовостей стали особо оговаривать, что очередей вкладчиков в стране нет. Жаль, что эти новости не слышали работники «Югбанка». В минувший уик-энд они ночью и днем объясняли толпам людей, штурмующим банкоматы, что банк не банкротится, что денег хватит на всех, и в банкомате их нет из-за того, что все кинулись снимать сбережения одновременно. Объяснения были напрасными. Деньги снимали не только из-за опасений, что банк разорится, а зарплата на карточке пропадет. Многие клиенты снимали деньги для того, чтобы срочно их тратить.

Центральные каналы сообщили, что доллар стал стоить больше 26 рублей. Дикторы не добавили шаблонного словосочетания о «преодолении психологического барьера», обозреватели в очередной раз накинулись на США, из-за которых, якобы, и начался весь кризис, и что Америка на грани банкротства. Накачка в стиле «Куба далеко» вновь не помогла. Определенная цена называется психологическим барьером, потому что побуждает людей совершать определенные действия. Доллар стал стоить дороже 25 рублей 99 копеек, люди и решили тратить сбережения на планируемые покупки бытовой техники или переводить в дорожающую валюту, как это делают инвесторы, играющие на рынке миллионами.

Жаль, что кризис оказался ближе, чем люди думали. Пока клиенты душились в очередях в банкоматы, в магазинах бытовой техники оставленные после работы продавцы перевешивали ценники на товары. В некоторых магазинах весь ассортимент на прилавке подорожал на 10% за ночь, в некоторых – на 30%. Это была ночь с 10 на 11 октября. На вопрос: «Когда последний раз вы так массово, не пересчитывая по курсу доллара, не учитывая отдельные группы товара, а просто тупо поднимали цены на все подряд?» – продавец мне ответил: «В 98-м». И попросил не ссылаться на его торговый центр.

Наутро я забежал в магазин и спросил, не испугали ли покупателей новые ценники? «Что ты, – утешил продавец. – Только что продал телевизор за 50 тысяч, который вчера стоил 45».

Мало какой центральный канал, а вслед за ним и провинциальные СМИ не повторили в начале октября благоглупости о том, что «Россия – островок финансовой стабильности в мире кризиса», «банковская система чувствует себя уверенно», «экономика хорошо управляется», а «кризис ликвидности банки не затронет». По странному стечению обстоятельств, за пару недель до тиражирования этих заявлений банки снизили число выдаваемых кредитов, подняли процентные ставки, а по некоторым позициям практически прекратили выдавать займы. Наверное, банкиры не слышали о том, что денег у них много, а проблемных кредитов много меньше, чем в банках США. В Ейске, по оценке девчонок-операционисток, работающих в самых рискующих банках на рынке потребительского кредитования – в магазинах бытовой техники, за месяц число кредитов снизилось процентов на 20%, требования к заемщикам существенно выросли.

Оформление ипотеки приостановили почти все банки. Пессимисты предрекают падение рынка недвижимости больше, чем в два раза. Квартиры, которые пока что находятся у кредитных организаций в залоге, теряют в цене. В США в такой ситуации люди отказывались от ипотеки «целыми кварталами», по описанию газеты «Ведомости», и покупали внезапно подешевевшее жилье. Российские банки, не проявившие энтузиазма при внедрении ипотеки в массы, оказались в выигрышном положении. «Мы отбились от этих программ, когда нам их навязывали», – сообщил в частном разговоре банковский работник одного из ейских допофисов. Для него кризис оказался далеко. Для большинства из нас он ближе, чем остров свободы – Куба, любовь моя.

Борис ГОДЛЕВСКИЙ.