Татьяна ШЕКЕРА.

Известный российский философ, правовед и публицист Иван Александрович Ильин свою статью «О призвании врача» называл «исповеданием старого русского врача», семейного доктора его семьи. И хотя статья была написана в начале 50-х годов прошлого века, она по-прежнему рассматривается как образец этических принципов, которые, как пишет автор, «укоренены в традициях русской духовной и медицинской культуры и должны быть переданы подрастающим поколениям русских врачей». Потому что при следовании этим принципам диагностика проходит «лучше, зорче, глубже, ласковее». И лечение осуществляется «всегда с большим успехом». Об этическом и профессиональном наследии в отечественной медицине наш разговор с врачом – хирургом с тридцативосьмилетним стажем Александром ЧЕРНОВЫМ.

– Статья Ильина написана больше полувека назад. Актуальны ли названные в ней принципы лечения больного в наше время? Ведь в результате развития высоких медицинских технологий диагноз и лечение порой вообще не требуют присутствия больного, его непосредственного общения с врачом. Достаточно бывает результатов томографии, эндоскопии, УЗИ, чтобы поставить диагноз и назначить лечение.
– Нет смысла возражать. Благодаря Интернету сегодня и на операции можно «присутствовать», находясь за тысячу километров от операционной. Хирург может находиться у монитора компьютера и видеть больного только на экране. А в другом городе, в операционной, электронный робот будет выполнять его команды с максимальной точностью. То же с диагностикой. Достаточно ввести в компьютер набор симптомов, чтобы тот «выдал» диагноз. Даже подобрал таблетки.
И хорошо, что наши молодые коллеги стремятся овладеть последними достижениями научного прогресса. Но жаль, что иногда забывают о том, что старые русские врачи называли врачеванием души. И сегодня остаётся истиной утверждение Ивана Ильина о том, что (процитирую) «диагноз осуществляется в живом художественно-любовном созерцании страдающего брата, и врачебная практика есть индивидуально применённое исследование, отыскивающее тот путь, который восстановил бы в нём утраченное им органическое равновесие». Как бы ни развивался технический прогресс, человеческий организм никогда не уподобится механизму, в котором врач-механик заменяет испорченные «детали». Даже при условии, что операции, скажем, по замене хрусталика или тазобедренного сустава, поставлены на поток. Медицинские вузы должны сделать всё, чтобы их выпускники выходили из стен альма-матер врачами, а не «механиками».
– И всё же мы уходим от традиций семейного врача. Нередко лечение назначают по схеме. Тогда как базовым принципом «прочной и сознательной русской медицинской традиции» Ильин называл «лечение не болезни, а больного как неповторимого сознательного индивида с только ему присущими особенностями течения болезни».
– Совершенно согласен с Ильиным в том, что врач должен «вчуствоваться в личность больного». Без этого он не сможет добиться успеха в лечении. И очень точно сказано, что врач, не сумевший расположить к себе пациента, похож на паломника, которого не впустили в храм. О такой опасности прежде всего нужно помнить нашим молодым коллегам. Первый опыт индивидуального общения с больным они приобретают на третьем курсе вуза, когда начинается медицинская практика. Потом обогащают этот опыт ещё четыре года. И далее – всю жизнь. Я работаю в ЕЦРБ с 90-го года и могу сказать, что нам не так уж редко приходится выходить за рамки стандартного лечения.
– Не секрет, что пациенты часто стараются если не лечь в больницу, то, по крайней мере, попасть на консультацию к специалистам, работающим в стационаре. Как с этим бороться?
– А никак! Больной всё равно правдами и неправдами попадёт к тому врачу, которому он доверяет. А маловостребованные специалисты будут работать там, где есть свободные места. Читал, что Сталин как-то пошутил, мол, зарплату врачу надо положить минимальную. Потому что народ его и так прокормит. Хорошо, что мы ушли от уравниловки. Тем более что молодым есть у кого учиться. В Ейской районной больнице много высококвалифицированных, опытных, авторитетных врачей и медсестёр.
– Не получается, что авторитет, заработанный годами, позволяет брать с больного мзду?
– Я полностью согласен с Леонидом Рашалем, который сказал, что лишь вознаграждение, полученное до оказания больному услуг, является взяткой. А если пациент желает поблагодарить врача после, он вправе сам решать, в каком объёме это сделать. Сельский житель может быть курицу принесёт. А кто-то мерседес прикатит. А какая-то бабушка придёт, чтобы просто спасибо доктору сказать. И это не менее дорого для большинства моих коллег. Хотя не буду лукавить: нищенская зарплата, конечно же, та почва, на которой зачастую процветает вымогательство. И это не только вина, но и наша беда. Медработники поставлены в унизительные условия: начинающему врачу нужно как-то содержать семью на зарплату в шесть тысяч. Многим приходится работать в нескольких местах.
– Об этом даже анекдот есть. Если врачу работать на одну ставку, есть будет не на что. А если на две – некогда. В результате нужные ЕЦРБ специалисты перетекают в платную медицину. И больным, которым формально гарантированы стандарты бесплатной медицинской помощи, приходится лечиться за деньги.
– Платная медицина активно завоёвывает позиции. Но, выбирая платные услуги, пациент не должен забывать, что лозунг «у нас всё самое лучшее» зачастую относится лишь к оснащённости. Не только у нас, но и за рубежом платная медицина ставит во главу угла заработок врача, а после – интересы пациента. Наше поколение привыкло следовать другому принципу. Большинство моих коллег остаются верны клятве Гиппократа, клятве советского врача.
– Александр Иванович, сегодня много говорят о скрытых ресурсах нашего организма. То же писал Ильин: «Настоящее врачевание не просто старается устранить лекарствами болезненные симптомы, но побуждает организм, чтобы он сам их преодолел и больше не воспроизводил их». Именно врач должен настроить пациента на излечение. А стоит ли говорить всю правду безнадёжному больному?
– Стоит. Может, и не всю… Но правду. В каждом случае врач решает это индивидуально. Как образно сказал Ильин, каждый из моих коллег должен иметь при себе «очки нервного врача и применять их осторожно и молчаливо». Важно уловить, что чувствует, переживает пациент.
– В эпоху Интернета иной столько о своей болезни и о методах её лечения расскажет. Как поступать врачу?
– Прежде всего, учитывать, что прежняя модель врачевания – всемогущество с одной стороны и полная вера с другой – устарела. Уровень общей, в том числе и медицинской, информированности пациента вырос. Он не только расспрашивает – он просит назначить то-то и то-то, пытается сам корректировать лечение. Советую относиться с пониманием. И на доступном уровне объяснять больному, чем предпочтительнее тот или другой метод лечения. Считаю, что почти 99 процентов жалоб «на бездушие» врача – результат отсутствия такого диалога.
– Александр Иванович, вы спасли жизни многим больным. Вас знают, любят. И боятся, что вы и другие опытные специалисты тоже «перетечёте» в платные медицинские центры.
– В отличие от молодых врачей, которым нужно создавать материальный фундамент для своей семьи, моих ровесников держит уже не столько зарплата, сколько удовлетворение от своей работы. Высшей наградой остаётся жизнь больного. И хочу поблагодарить коллег за самоотверженность. За то, что в любых условиях делают всё, чтобы даже самому «тяжёлому» пациенту дать шанс на выздоровление.