Двадцать пять лет назад Станислав Петров спас мир от термоядерной войны
Волнует то, что здесь и сейчас. Кого-то – финансовый кризис, кого-то – игра сборной по футболу, кого-то – отказ начальника повысить зарплату или правительства – повысить пенсии. Но почти никого из нас эти бы проблемы не касались, если бы не подполковник Станислав Петров в подмосковном Серпухове, который не выполнил инструкции и не нажал “ядерную” кнопку.

Он должен был нажать. Потому что все указывало на ракетное нападение, совершенное Штатами на СССР. И инструкцию, предписывающую действовать так и никак иначе, он, подполковник Станислав Петров, написал сам. Сам про себя он говорит скромно – “просто оказался в нужное время в нужном месте. И все”. Себя героем он не считает.

В ночь на 26 сентября 1983 года Станислав Петров дежурил на командном пункте космической СПРН – системы предупреждения ракетного нападения. Первая линия обнаружения их стратегических ракет “минитменов” – прямо на выходе из шахт.

Это был разгар “холодной войны”. Только что советские ВВС сбили южнокорейский “Боинг”, залетевший в наше воздушное пространство. Президент США Рональд Рейган назвал нашу страну “империей зла”.

Система принятия решений действовала так. Пункт получал сигнал со спутников о старте ракет. Руководству страны сообщалось это. У них было 10-12 минут на принятие решения – проводить ли ответную ракетную атаку. Еще 15 минут надо было на запуск советских ракет, которые должны были стереть страну-агрессора с лица земли. Заодно вместе со всей землей.

И вот в ночь на 26 сентября компьютер стратегического центра вдруг сообщил, что ракета стартовала с одной из американских баз.

 – Сирена на КП вовсю ревет, красные буквы полыхают. Шок, конечно, колоссальный, – вспоминает подполковник Петров. – Все повскакивали из-за пультов, на меня смотрят. А я что? Все по инструкции для оперативных дежурных, которую сам и написал. Сделали все, что нужно. Проверили функционирование всех систем. Тридцать уровней проверки, один за другим. Идут доклады: все совпадает, вероятность ядерной атаки – высшая. Одним зафиксированным стартом компьютер не ограничился, стал сигнализировать новые пуски: второй, третий, четвертый – с той же базы. Это уже не “старт” называется, а “ракетное нападение”. И буквы на табло соответствующие, и сирена – пуще прежнего…

То есть выбор у дежурного Петрова весьма скуден. Либо нажимать на кнопку, и тогда окончательное решение должен принимать генсек Андропов со своим чемоданчиком, зная, что минут через пятнадцать из Америки уже прилетит, либо доложить по начальству: “Мы выдаем ложную информацию”, и отвечать за последствия самому.

Если, конечно, будет кому и перед кем отвечать.

 – За те две-три минуты толком ничего не проанализируешь, – рассуждает Петров двадцать лет спустя. – Остается интуиция. Два аргумента у меня было. Во-первых, ракетные нападения с одной базы не начинаются, взлетают со всех сразу. Во-вторых, компьютер по определению – дурак. Мало ли что он за пуск примет…

Подполковник остановился на втором предположении. Позднее Брюс Блэр, директор американского Центра оборонной информации, сказал, что “в ту ночь ядерная война была от нас – ближе некуда”.

Потом понаехали комиссии. Выяснилось, что компьютер действительно немного “не в себе”. То есть так-то он хоть куда, и тридцать уровней защиты в порядке. Но при определенных условиях… на определенных орбитах… при определенном угле спутникового объектива да в инфракрасном спектре… Эти условия и случились, выяснилось, что оптика спутника приняла отсвет солнца от облаков за выхлоп стартующей ракеты. И так несколько минут подряд… “Божья шутка из космоса”, как говорит Станислав Петров.

Подполковника “взял в оборот” лично генерал-полковник Юрий Вотинцев, командовавший противоракетной и противокосмической обороной СССР. Подполковнику поставили в вину то, что у него оказался не заполнен журнал по ведению боевых действий. Объяснения подполковника, что в одной руке у него была трубка, по которой начальству ситуацию докладывал, в другой – микрофон, команды для подчиненных усиливавший, и писать, стало быть, нечем, командованием не принимались. Короче, за предотвращение третьей мировой подполковник Петров никакого поощрения не получил. А получил только начальственный нагоняй. Что лично подполковнику понятно:

 – Если награждать меня за тот случай, то кто-то за него же должен был очень крупно пострадать. В первую очередь те, кто разрабатывал СПРН. Большие академики, которым были выделены огромные миллиарды. Поэтому еще хорошо, что за журнал я по полной не огреб… Через несколько месяцев подполковник ушел на пенсию. Без скандала, по выслуге. Правда, полковника ему перед выходом так почему-то и не присвоили. Работал инженером на оборонных предприятиях. Живет скромно, в Подмосковье, в обыкновенном панельном доме.

Рассекретил сентябрьскую ночь 83-го и самого Петрова тот же генерал-полковник Вотинцев в интервью в 1998 году. Дальше – понеслось. Статьи в самых известных западных изданиях, телесъемки, иногда – приглашения. Не от правительств – просто от людей. 19 января 2006 года в Нью-Йорке, в штаб-квартире ООН, Станиславу Петрову была вручена специальная награда международной общественной организации “Ассоциация граждан мира”. Она представляет собой хрустальную статуэтку “Рука, держащая земной шар” с выгравированной на ней надписью “Человеку, который предотвратил ядерную войну”.

Сейчас Петрову 69 лет.