“Аидочка, достань-ка наш альбом! Вон тот, и этот – тоже…” Борис Николаевич повторял это все время, пока я была у них в гостях. Он и Аида Григорьевна рассказывали мне о шестидесяти годах совместной жизни, полной любви и житейских проблем, нежности и великого терпения.

Знакомство наше состоялось в общем-то случайно. Прочла в газете на странице объявлений: “Дорогой Чижик! Поздравляю тебя с нашим бриллиантовым юбилеем! Здоровья нам, благополучия и еще раз здоровья! Спасибо тебе за верность, любовь и нежность! Благодарю за рождение, воспитание замечательных детей! Извини, что не смог обеспечить более комфортную жизнь. Прости, пожалуйста, за обиды и огорчения. Всегда любил, люблю и буду любить до конца дней моих. Нежно целую – твой Бобка”.

Признаюсь, мне не приходилось слышать, чтобы мужчина винил себя в том, что не создал любимой “более комфортной жизни”. Наверно, большинство и не задумываются о том, что много лет назад их молодые и красивые невесты могли, что называется, составить партии блестящим женихам. Но выбрали не их, а тех, кого любили.

В 1951 году, окончив Пермское авиационно-техническое училище, Борис Николаевич был направлен в Ейск, где служил в летном училище двадцать три года. Семь лет снимали молодые частную квартиру, а после семнадцать лет прожили в коммуналке. Потом растили дочь и сына в однокомнатной, куда вселились тридцать лет назад. И не только в том, что не сумел “выбить” для семьи лучшего жилья, чувствует себя Борис Николаевич виноватым. Не сумел, считает, стать для своей любимой “каменной стеной”. А Аида Григорьевна говорит, что счастлива все шестьдесят лет, которые они вместе. Теперь у Голошубиных четверо внуков, трое правнуков.

Вспоминают, заново переживая тот день, когда, увидев на сцене “танец поварят”, Борис влюбился в “поваренка”. Да так сразили сердце черные глаза, что стал он участником художественной самодеятельности в том же клубе. А после, познакомившись с Аидой, устроился, как и она, вожатым в пионерский лагерь – только бы рядом с чудо-девочкой быть. Так он ее зовет. “Да и не чудо разве, – говорит, – если за долгие годы Аидочка ни разу не попрекнула меня нашим необустроенным бытом. На первом курсе университета, на следующий день после экзамена она мне Наташеньку родила. Я приносил жене в роддом не только цветы, а еще и учебники. И выписавшись, Аидочка пошла сдавать экзамен”.

Дочку и сына, который родится через семь лет, Аида Григорьевна растила почти самостоятельно – с утра до ночи муж на службе. И больше тридцати лет преподавала Аида Григорьевна Голошубина в ейской школе № 2 историю, а потом и домоводство. И когда Борис Николаевич служил в летном училище, курсанты шефствовали над ее классом. А когда он ушел в отставку и работал электриком на швейной фабрике, Аида Григорьевна приводила туда учениц на производственную практику. Потом Борис Николаевич был внештатным сотрудником экскурсионного бюро. И Аида Григорьевна тоже стала ездить на экскурсии.

А еще их объединяет… рукоделие. Вряд ли кто сравнится с Борисом Николаевичем в искусстве вышивать гладью. Каждая его работа – произведение искусства. А Аида вышивает крестиком. Работы супругов Голошубиных украсили бы выставку художественной вышивки. А еще их комнату украшают забавные “мягкие” зверушки – символы восточного гороскопа. И макраме. И вырезанные из жести вазочки. Ажурной резьбой увлечена Аида Григорьевна – муж сделал ей специальный “ювелирный” инструмент. Но и это еще не все. Борис Николаевич шьет супруге и себе. Такие брючный костюм и шорты надела бы любая модница. И, кстати, каждым летним утром они отправляются на море, ведь оба – пляжники заядлые. Каким-то чудом их работа, увлечения всегда переплетаются – им хочется всегда быть вместе. И если рано поутру Борис Николаевич пойдет за молоком, он обязательно оставит на столе записку. “А как же без отчета, – шутит. – Аидочка у меня в звании генерала, а я всего лишь капитан”.

Всю жизнь они не разлучаются. Один лишь раз такое испытание их не обошло. Вскоре после того, как поженились, Бориса направили служить в ейское летное училище, а Аида два года оставалась в Перми и растила дочку. Но обиды, ревности и в помине не было. “Просто мы очень верим друг другу”, – приводят супруги единственный весомый аргумент. В ту пору симпатичный лейтенант Голошубин не одну ейскую невесту огорошил, предваряя танец признанием: “Я женат, и у меня дочка”. “Не ходить на танцплощадку он не мог, он без танцев жить не может”, – Аида Григорьевна понимает мужа. В танцы они влюблены с юности, оба увлекались художественной самодеятельностью. Ох, сколько Аида и Борис разных танцев станцевали! И все же самый дорогой для них – веселый “танец поварят”. Ведь именно тогда и разглядел Борис свою красавицу. “Этот танец, – улыбается, – нас и познакомил. И на нашей золотой свадьбе Аидочка его тоже танцевала”.

И Борис Николаевич показывает мне свидетельство о браке, выданное в 1948-ом. Пытаюсь рассмотреть его поближе, протягиваю руку… Оказывается, Борис Николаевич этого “главного документа “ в “чужие” руки не дает. Примета, что ли? Вряд ли. Секрет их счастья вы, наверно, разгадали сами.

Татьяна ШЕКЕРА.