Паллиативная помощь (от лат. pallium — покрывало, плащ) – подход, позволяющий улучшить качество жизни пациентов с неизлечимыми заболеваниями. Облегчить боль, дать силы принять и достойно прожить сложившуюся ситуацию. А ещё оказать моральную и психологическую помощь близким таких больных. Ведь даже заботливые и любящие, они порой бессильны облегчить страдания родного человека.
Изучив потребности в паллиативной помощи, в 2013 году в Ейской центральной районной больнице открыли на базе терапии №1 отделение паллиативной помощи. Работающие там медсёстры прошли обучение паллиативной терапии и сестринскому уходу на базе Краснодарского краевого базового медколледжа. И со дня открытия паллиативного отделения им заведует терапевт более чем с двадцатилетним стажем Евгения Васильевна Триль, член Российской ассоциации паллиативной медицины. Пациенты специализированного отделения имеют разные диагнозы. Примерно 60 процентов – онкология. Остальные – терапевтические, неврологические, кардиологические, эндокринологические (декомпенсированный сахарный диабет) и другие больные по медицинским показаниям. И возраст их – от двадцати до девяноста с лишним.
«Практически мы – та же терапия. С той разницей, что в нашем случае медицина не может повернуть болезнь вспять и обещать больному исцеление. Но может облегчить его страдания, – рассказывает Евгения Васильевна, – стоимость койко-дня у нас вдвое больше, чем в обычной терапии. Функциональные кровати. Усиленное, четырёхразовое питание. Просторная душевая. Широкие дверные проёмы, чтобы передвигаться на колясках. У нас специализированное медицинское оборудование. К примеру, те же концентраторы кислорода для тяжелобольных. А для пациентов с астмой и хронической обструктивной болезнью лёгких – современные ингаляторы. При онкологии мы обезболиваем, снимаем интоксикацию от «химии»…
Не сразу решаюсь уточнить: «Иногда больные пугаются, когда заходит речь о направлении в паллиативное отделение…» «И совершенно зря! – возражает Евгения Васильевна, – ведь у нас не хоспис, где пациентов лишь «досматривают». Само слово «паллиум» переводится как покрывало, плащ. Так и мы оберегаем своих пациентов от мучительных проявлений болезни. Даже если она считается неизлечимой. Хотя… возможности человеческого организма ещё до конца не изучены. У нас в паллиативном отделении и специальный уход, и душевное отношение, и лечение. Всё это, чтобы облегчить состояние больного. И пусть это не выздоровление и даже не стойкая ремиссия, но в абсолютном большинстве наши пациенты выписываются с благодарностью и надеждой. И продолжают жить».
С одним из таких больных я поговорила. Семидесятилетний мужчина, страдающий лейкозом, чуть ли не каждые два месяца возвращается в больничную палату. Переливания крови, капельницы… Обрадовался корреспонденту – сам собирался в редакцию, чтобы сказать слова благодарности работающим в паллиативном отделении, в особенности заведующей Евгении Васильевне Триль: «Золотой человек! Обходительная и чуткая. Даже номер своего сотового мне сказала, чтобы я смог в любое время с ней связаться. Когда в отпуске была, приезжала узнать о моём самочувствии. О таких врачах, медсёстрах, санитарках, как здесь, надо писать и писать. Да что писать! Им нужно правительственные награды давать».
«Мы всегда на связи с пациентами, – подтверждает Евгения Васильевна, – и эта связь ещё и эмоциональная». В этом отделении медработники беседуют с больными, вникая в их житейские истории. И не меньше говорят с их родственниками. Хотя как раз от родственников всякое порой приходится выслушивать: истерики, несправедливые упрёки. Тогда, как могут, стараются их успокоить и объяснить… Совместить, казалось бы, несовместимое – не отнимать надежду и в то же время убедить ситуацию принять. Планка сопереживания в этом отделении, непохожем на другие, чрезвычайно высока.
Недавно выписали шестидесятилетнюю больную. Дома она уже прощальную записку сочинила, мол, никто в моей смерти не виноват. И выпила от безысходности столько лекарства, чтобы уйти из жизни наверняка. Её нашли в коме, а рядом лежала та самая записка. Эта пациентка из паллиативного отделения недавно выписалась. Шутят, что «ушла вприпрыжку», руки медсёстрам целовала.
В ординаторской, на столе заведующей отделением, замечаю брошюру «Уроки заботы. Методическое пособие для родственников и близких неизлечимых больных». «Но неизлечимая болезнь ещё не означает смерть, – прослеживает мой взгляд Евгения Васильевна, – если больного невозможно вылечить, это не значит, что для него ничего нельзя сделать. Да и каждый из нас рано или поздно проходит путь от жизни к смерти. И никто не знает, насколько долгим и болезненным он будет. Даже если мы не в силах больного исцелить, стараемся облегчить состояние пациента, повысить качество его жизни. Но это далеко не всё, – рассказывает Евгения Васильевна, – человеку, тем более больному, необходимо душевное тепло. Вот только сопереживание не выдают в аптеке по рецепту. Но бывает достаточно подержать родного человека за руку, выслушать его без спешки, постоять у изголовья…
И если не быть ханжами, стоит себе признаться, что члены семьи тяжёлобольного имеют право продолжать жить достойно. Им нужно работать, содержать семью и в то же время менять больному памперсы, кормить его с ложечки, выполняя свой долг перед родным и близким человеком. Не всегда удаётся это совместить. А пребывание в отделении паллиативной терапии не только приносит облегчение самому больному, но и даёт передышку его родственникам».
В соответствии с принципами, провозглашёнными Всемирной организацией здравоохранения, главная задача паллиативной помощи – создать, насколько это возможно, условия для полноценной жизни неизлечимого пациента. И это может положительно влиять на течение болезни. Но даже если все возможности исчерпаны и остановить развитие заболевания невозможно, паллиативная медицина не оставляет больного на попечение родственников или в полном одиночестве, наедине со страданием и страхом смерти.
Как напоминают авторы брошюры «Уроки заботы…», тяжёлая болезнь – это, возможно, одна из главных причин, которая побуждает человека задуматься об истинной цели и смысле жизни. И тем самым способствует духовному росту. Случается, неизлечимое заболевание полностью меняет восприятие мира. В том числе семейные отношения, роли и степень ответственности членов семьи. Болезнь нарушает привычные связи с друзьями и резко ограничивает круг общения. Мысль о неизбежности расставания с близкими и любимыми меняет даже отношение больного к самому себе. Очень важно, чтобы тяжелобольной увидел в этих изменениях не только боль, страх, но и некий Высший смысл. Не зря же говорят: «Не спрашивай: за что мне эта болезнь, а спрашивай: для чего». От ответа на этот вопрос в немалой степени зависят качество и продолжительность дальнейшей жизни. Для одного главной опорой может стать вера, для другого – семья, для третьего – работа…
Общаться с тяжелобольным, считают специалисты паллиативной медицины, нужно без ложного оптимизма, но с надеждой, спокойствием, теплом. Только чувствуя такую поддержку, пациенты паллиативного отделения ЕЦРБ оставляют в книге отзывов такие записи: «Хочу поблагодарить весь коллектив этого отделения за доброе отношение. За то, что уже трижды спасали мне жизнь, несмотря на мою смертельную болезнь. Низкий поклон Евгении Васильевне, всем медсестричкам и санитарочкам. Дай Господь вам многая и благая лета!»
… Врачи пытаются отсечь болезнь медицинским скальпелем, «задавить» опухоль химиотерапией, «сжечь» злокачественные клетки радиацией. Бывает, не получается. Не каждому из нас хочется знать эту сторону жизни. «Меня это не коснётся», – стучим по дереву. Но все под богом ходим. И в суматохе стоит вспоминать, что на отложенные «на потом» добрые дела времени может не хватить.
Татьяна Шекера
