Змеиный ангел-спаситель
15-е февраля – день вывода советских войск из Афганистана. Эта дата особенно дорога тем, кто прошёл через череду событий в этой «горячей точке». В те годы сегодняшние ветераны, проходящие срочную службу, были совсем ещё юными ребятами. Шевцов Сергей Владимирович – один из них. Он не понаслышке знает цену мирному небу над головой. Он – настоящий герой.
Визит к ветерану Афгана пробудил в моём сердце гордость за то, что с нами рядом живут такие люди, ведь кто ещё, если не они, могут быть для нас ярким примером доблести и мужества, чести и отваги. Я хочу передать всем рассказ нашего ветерана о жизни и войне в Афганистане, ведь бывшие солдаты ведут разговоры о суровой земле неохотно и с большой болью в глазах. Но возвращаться домой оказалось ещё тяжелее.
«Вчера ты знал, что делать: этот – друг, а этот – враг. И ты знал, что это надо делать, надо ЗАЩИЩАТЬ! А дома усталость, слом… И именно дома война настигает тебя чаще, даже если когда-то дала отсрочку на жизнь. И настигает она тебя не болезнями и старыми ранами, а воспоминаниями, от которых, наверное, не излечиться никогда»
А воспоминания эти были, действительно, болезненны.
«…Мы стояли в горах. За ночь каменистая земля покрывалась инеем, и каждый старался плотнее прижаться спиной к отсыревшему спальному мешку своего боевого товарища. Когда вставало солнце, то лагерь покрывал густой туман, и только через редкие просветы виднелась долина у подножия, исчерченная улочками кишлака. Там, внизу, была вода. Спускаться приходилось часто.
Исследуя возможные подходы врага снизу, мы однажды наткнулись на два птичьих яйца. Я тогда ещё удивился: «Что за птица несёт свои яйца среди камней?» Но тут чужая фауна, тут всё чужое — не было времени разбираться. Мы с бойцами заботливо уложили яйца в «афганку», переложили их сухой травой и понадёжней устроили «гнездо» между сучьев еле живого дерева.
При любом удобном случае я стал наведываться к этим яйцам. Интересно было на птаху афганскую посмотреть. Всё никак случая не представлялось, а тут на одном яйце скорлупа треснула. Не до птахи уже было: ждал я появления птенцов.
Да только яйца не птичьими оказались! Две малёхонькие змейки ожидали меня в гнезде. Ребятам, конечно, смеху было, «летучими змейками» прозвали моих питомцев.
Привык я к ним, к тишине, к мечтам о доме, о маме. Приносил им то крошки, то кашу. Даже молоко пытался в скорлупки лить. Не знал я, чем змеи питаются. А они будто ждали уже меня. Смотрю, а они сплелись между собой, не шевелятся. Стоит руку протянуть — сразу же пружиниться начинают.
Пришёл мой дембель. В радостном предчувствии, что наконец-то покидаю эту чужую землю, я побежал со змейками прощаться. Через два часа за нами пришлют транспорт. Как обычно, подошёл я к гнезду, да так и замер. Ноги будто окаменели, руками пошевелить не могу, а глаза смотрят в другие немигающие огни… страшные, змеиные! Мне показалось, что целую вечность змеиная мать сползала с дерева. Но ещё страшнее было то, что она начала обвивать мои ноги, подниматься к ремню, по рукаву приближаться к шее… Дальше ничего не помню. Темнота, провал. Но вдруг слабость в теле исчезла, руки и ноги стали мне подчиняться… Ни змеи, ни детёнышей уже не было! Всё было будто в страшном сне!
Не знаю, когда я поседел: то ли когда перед змеёй стоял, то ли когда, вернувшись, своих убитых товарищей увидел. Пока меня змея держала, ребята вступили в бой с душманами. И на Родину я сопровождал двенадцать «двухсотых», которые навсегда остались дембелями. Это мог быть и мой последний бой. Но война дала мне отсрочку на жизнь.
Многие называли потом этот случай чудом. Я называю его болью. Боль физическую можно перетерпеть, можно заглушить силой воли или притупить лекарством. Но от боли душевной нет чудо-таблетки, и даже время не способно её излечить. Она постоянно ноет, не даёт о себе забывать. Особенно остро чувствуешь её силу, когда пытаешься вспомнить, облечь в слова то, что ты пережил, что почувствовал в тот страшный момент, а слова про Афганистан не выходят, не складываются, не говорятся. Больно…. Простите, ребята…» И ушёл Сергей Владимирович, а мы с мальчишками заметили, что он, отвернувшись от нас, вытирает слёзы. Долго мы ещё стояли у двора молодого, но уже полностью седого ветерана Афганской войны.
Илья Зацепа,
школа № 27, п. Комсомолец.