История похожа на картину. Она пишется
разнообразными, подчас кричаще-яркими,
не всегда приятными красками, а иногда
в ней всё держится на полутонах. Так и
события в жизни любого населенного
пункта сложно уложить в рамки строгого
канона. Прошлое Ейска знает немало
нелицеприятных событий. Но именно они
помогают лучше понять период «великой
смуты», когда недоразумения и ошибки
приводили к трагедии. Одно из таких
событий – наступление казачества на
Ейск весной 1918 года.



«Ненасытный» город
Но сначала надо обратиться к общему
положению дел в то время. Зимой 18-го
года германские австрийские войска
начали широкое наступление по всему
фронту. На юге его удалось остановить
только у Батайска и под Таманью. На юг,
в зажиточные края потянулись отряды и
части с громкими революционными
названиями. Подчас они никому не
подчинялись и выбирали место дислокации
решением выборных комитетов.
– Уже весной в Ейске находились 11
полков, несколько отрядов, батальонов
и Черноморско-Азовская военная флотилия
по борьбе с контрреволюцией, – рассказывает
историк-архивист Николай Бельцев.
После поражения Северо-Кавказской
Красной Армии под Тихорецком, её главком
Калнин уступил пост другому пламенному
революционеру – Сорокину. А сам увёл
своих латышей на отдых. Армейский штаб
разместился на железнодорожной станции
Ейска. Специальный эшелон имел свои
вагоны, паровоз и бригаду обслуживающую
их.
И хотя армейские части имели полный
комплект лишь командного состава, в
Ейске собралось небывалое количество
вооружённых и плохо управляемых людей.
Планового снабжения продовольствием
и фуражом, конечно же, не было. Каждый
командир по собственному усмотрению
обеспечивал подчинённых. Найти что-либо
в городе было трудно, вооружённые отряды
заготовителей ехали в окрестные станицы
и силой брали всё, что необходимо.
Расплачивались, в лучшем случае,
распиской об изъятии. К примеру, 2 мая
того же года, 1-й Ейский революционный
полк выдал расписку ейчанке Дарье
Андреевне Шутка о том, что у неё
реквизированы два стола и пятнадцать
стульев, а у Никиты Палыщикова – 25 пудов
сена. В станицах подобная конфискация
редко обходилась без применения силы.
– Конфискации подлежал и самогон.
Зачастую, под хозяйскую закуску, он шел
в дело на месте – хатах и дворах, —
продолжает Николай Владимирович. —
Нередко выпивка заканчивалась насилием
и перестрелкой.
Народ просто зверел от унижения и
самоуправства пришлых. Так в станице
Старощербиновской погибла семья
казачьего офицера Подгорного. Оставшийся
в живых глава семейства встал на тропу
мщения. Он организовал отряд из обиженных
и начал против новой власти боевые
действия. Не удивительно, что к маю
глухое озлобление против города, из
которого ежедневно в станицы шли
вооружённые отряды реквизиторов,
переросло в вооружённое восстание.
Вернувшихся с фронта казаков не трудно
было поднять на борьбу с "ненасытным
городом". Поход на город возглавил
все тот же казачий полковник Подгорный.
Бей городских и кацапов!
Начало кампании и сбор отрядов назначили
третий день Пасхи. И уже на следующий
день – 8 мая, городской ревком получил
подтверждение данных о волнениях и
сборах казаков в станицах. Для отпора
мятежникам был создал военный совет.
Однако выяснилось, что командиры
частей, разместившихся в Ейске не
спешили выступать на защиту города.
Матросов же революционной флотилии
вообще не могли собрать. Они пропадали
у девиц в скандально известном заведении
на Торговой (сейчас Октябрьской) улице,
у многочисленных вдовушек и солдаток.
– Тогда военный совет объявил немедленную
мобилизацию горожан-фронтовиков,
большинство из которых вернулось домой
с оружием, – отмечает историк Бельцев.
– На сборном пункте возник стихийный
митинг горожан, длившийся непрерывно
три дня.
Особую активность на митинге проявили
ейчане матрос Леденев и прапорщик
Клочко. Они требовали, чтобы город
обороняли не жители, а расквартированные
в нём части. На следующий день ревком
арестовал "контру", спор прекратился.
Но что-либо предпринимать было уже
поздно – к городу подошли первые казачьи
отряды. Правда, 12 мая в строю защитников
города стояли уже 3 тыс. 500 человек, а
женщины и подростки рыли окопы по всему
периметру Ейска. В свою очередь казаки
взяли город в плотное кольцо. В ночь с
13-го на 14-е в нескольких местах станичники
просочились на окраины и устроили
избиение всех подвернувшихся под руку.
Ейск не спал – угрозы вырезать население
встревожили всех от мала до велика. На
рассвете 14 мая, не дожидаясь штурма,
отряды защитников перешли в наступление.
Жестокий бой завязался по всей линии
городской обороны. Ближе к полудню
латыши выдвинули платформу с двумя
пушками ближе к Широчанке и накрыли
шрапнелью казачьи резервы у командного
пункта. Полковник Подгорный вынужден
был отвести свой левый фланг от тюрьмы
(ныне гарнизонная баня) и начать
отступление на Старощербиновскую и
далее на Екатериновку.
– Конные отряды частей гарнизона
преследовали отступавших, вступая в
короткие стычки почти у каждого
населённого пункта, – говорит Бельцев.
– К вечеру 23 мая уже ослабленные казачьи
отряды дали последний бой под
Екатериновкой, а ночью бесследно
исчезли. Да и у преследователей силы
были на исходе, потери убитыми и ранеными
с каждой стороны росли.
Итоги «майской» войны
Точных данных о потерях не было, но о
них можно судить по числу лазаретов,
возникших в эти дни в Ейске. Кроме трёх
передовых перевязочных пунктов работали
шесть лазаретов, в каждом несколько
десятков сотрудников и несколько
перевязочных летучих отрядов на
линейках. В тревожные дни мая 1918 года
все эти временные медицинские образования
были переполнены. В боях погибли сотни
ейчан, и среди них Иван Балабанов —
командир 3-го Ейского революционного
полка, Иван Сиянов, Родион Яглов, Андрей
Балала, Пантелеймон Поляков и многие
другие. Для оказания помощи в захоронении
убитых и для лечения раненых в городе
была создана специальная комиссия,
которая разбиралась с каждым обращением,
определяя степень увечья и размер
денежной помощи. Павших горожан хоронила
специальная команда на городском
кладбище. Тогда оно располагалось в
районе современного военного городка.
А погибших казаков лишь через несколько
дней стащили в один из карьеров в районе
нынешнего кирпичного завода. Было там
и кладбище, но станичникам отказали в
пристойном погребении. Еще через неделю
в Ейск прибыла группа казаков из
окрестных станиц. Делегаты покаялись
и предложили заключить перемирие. По
этому случаю был отслужен молебен, на
нем рядом молились горожане и селяне.
А затем казаки с миром отправились
домой.
Сусанна СОМОВА.