Об убийстве семьи в станице Староминской я услышала в телевизионных новостях. Думаю, многие староминчане узнали об этом оттуда же и, ужаснувшись, продолжили свои будничные дела. Были, правда, и те, кто позже давал свидетельские показания и делился воспоминаниями с односельчанами: скандалы с криками и попытками рукоприкладства бывший муж хозяйки дома устраивал регулярно. Только кто ж думал, что так всё произойдёт?
Интересно, что если и были те, кто мог ожидать такого финала, помочь бы они семье вряд ли смогли. За доказательствами далеко ходить не надо. В один из выездов нашей редакции ко мне обратилась женщина. Бывший сожитель уже полгода не даёт ей, её троим детям и престарелой матери покоя. Под покровом ночи выбивает камнями стёкла окон, стучит в двери, угрожает поджечь дом и покалечить детей. В один из таких его припадков женщина позвонила участковому. Он – один на несколько населённых пунктов, в ночь оказался в другом поселении. Пока доехал – дебошира и след простыл. Свидетелей, кроме пострадавшей, нет, засаду устраивать хулигану не из кого. Так и разошлись восвояси. А мужчина, к слову, имеющий за плечами срок, продолжает свои геройства, надеясь таким образом запугать непокорную и вернуться к ней же под тёплое женское крыло. Но, испытавшая буйный нрав сожителя, станичница не хочет пускать его обратно. Так и живут: он угрожает, она боится. И все всё знают. Спрашиваю её, ну есть же вокруг мужчины, знают, что происходит: неужели некому вступиться, проучить по-мужски? Оказалось, что некому: никто не хочет связываться с чужими проблемами. Правда, сочувствуют положению женщины. Дошло до того, что один из кирпичей, которыми несостоявшийся муж бьёт окна, поранил мать хозяйки дома. Женщины поехали к судмедэкспертам, чтобы с их заключением подать заявление в полицию.
Может, тогда найдутся ресурсы для засады или хотя бы нравоучительной беседы с дебоширом? Но на это вновь понадобится время. А пока беззащитная женщина, слушая сводки новостей, трясётся как осиновый лист в ожидании очередного приступа агрессии у своего преследователя. Не дай бог, чтобы станичникам потом пришлось делиться пересудами: дескать, «слышали, знали, но никто ж не думал»… Страшно.
